Глава 1

Он уже допил кофе и собирался рассчитаться, как в кафе вошла она. Обычная девушка, но… ему вдруг совершенно расхотелось уходить.

И пока он ее разглядывал, лишь одна мысль упорно стремилась в его мозг: «Как привлечь ее внимание?» Эту мысль догоняла другая, что такое можно придумать, чтобы задержаться в этом городке, который он уже собирался покидать?

После работы она часто заходила в это кафе. Оно было крохотным, и ей не всегда удавалось занять место за столиком. Поэтому она обычно садилась за стойку бара и следила в зеркальной отражении, когда освободится ее любимый столик у окна.

А бармен следил за ней, за тем, как гармонично она укладывала свою грудь на стойку, чтобы надолго замереть.

Казалось, она не обращала на него никакого внимания, принимая его за элемент интерьера кафе. А он…

А он был безнадежно влюблен в нее еще со школы, когда она с подругами забегала за кусочком пирога. И он всегда выбирал для нее самый лучший.

Этот вечер не обещал ничего необычного. Вроде та же публика, та же музыка.

Ей казалось, что ближайшие двадцать лет здесь точно ничего не изменится.

Она, как обычно, заказала капучино и десерт «вигвам». Его придумала прежняя барменша, когда новые посетители не могли определиться в заказе и просили попробовать все.

На тарелку вигвамом выкладывались тонкие ломтики разных бисквитов, кекса и песочного пирожного. Это щедро украшалось ягодами и взбитыми сливками. Десерт получался легким и вкусным. Главное, нужно было определиться в порядке поедания. Чем начать и чем завершить.

Как раз от этой увлекательной задачи ее и отвлек молодой человек.

Милый, несколько смущенный и совершенно ей незнакомый, он пытался стать еще незаметнее, но при этом не сводил с нее взгляд, чем, собственно, и привлек ее внимание.

Он сидел за столиком один, и хотя это был обычный столик, не ее любимый, но все равно это было лучше, чем сидеть у стойки, слушая бешеное биение сердца бармена.

— Я вам не помешаю? — она подошла с тарелкой и чашкой кофе.
— Я буду только рад, если вы разделите мое одиночество, — вежливо пригласил ее за свой столик парень.

Девушка сама к нему подошла, и иначе, как фантастикой это нельзя было назвать.

— Я вижу вас первый раз в этом кафе. Вы из другого района?
— Я здесь проездом. Я что-то напутал с маршрутом и, похоже, до темноты уже не доберусь до своей гостиницы.

Начал он плести первое, что пришло ему в голову. Он отлично знал дорогу и в этом кафе остановился лишь на чашку кофе.

— У нас есть очень хороший мотель, тут неподалеку. Я могу вас проводить.
— Это было бы очень мило, но когда я буду вас отвозить обратно, то заблужусь еще сильнее.

Он почувствовал себя пауком, в чью сеть только что залетела прелестная бабочка. Нет, теперь он точно здесь задержится.

— Вам незачем об этом беспокоиться. Я живу рядом с мотелем, да и он находится всего в пяти минутах отсюда. Совсем близко. Но там кроме кофейного автомата ничего нет. Поэтому покушать следует здесь.
— С удовольствием закажу себе то же самое, что так аппетитно лежит у вас на тарелочке.

Он заказал себе «вигвам» и они беседовали дальше уже не спеша никуда.

— Работаете или еще учитесь? — польстил он вопросом, уже откровенно ее разглядывая в упор, хотя его глаза лучились лучше всяких комплиментов.
— Я сделала в учебе перерыв, когда поняла, что выбрала не ту профессию.
— И что это за не та профессия?
— У меня родители историки. Пока я училась в школе, мне было с ними интересно. Они даже брали меня в небольшие экспедиции. Но, проучившись год в институте, я поняла, что засыпаю на лекциях из-за того, что мне просто очень скучно.

Она красиво показала, как ей было скучно, рассмешив и его и себя.

— И что дальше?
— Понятия не имею. Пока меня пригласили поработать библиотекарем в этом же институте. И теперь я даже не знаю, что мне делать. Мир книг меня просто поглотил. Работа позволяет читать на работе.
— Так это замечательно! Я никогда не видел таких милых библиотекарей!
— Вы не были в нашей библиотеке. У нас работают студентки-недоучки вроде меня. И только наша начальница — дама с богатым опытом.
— Вот сразу в библиотеку захотелось!
— Да, но я заметила, как полетело мое время. Оно просто испаряется, еще немного и я состарюсь и умру прямо на рабочем месте, — как она будет умирать, она тоже показала.

Тут уже и бармен начал прыскать от смеха, так как пристально наблюдал за ними.

И хотя девушка ему очень нравилась, конкурировать с этим приезжим типом он бы не смог. Но запомнить его хорошенько и при необходимости защитить ее было в его власти. Он даже на всякий случай записал его номер машины, едва она двинулась в направлении приезжего.

— Вы шутите? Вы слишком живая и красивая, чтобы умирать от чтения.
— А чем занимаетесь вы?
—- Я мастер. Занимаюсь ремонтом антикварной мебели. Так сказать, скорая помощь для шкафов на дому.

— И такая профессия есть? — она реально заинтересовалась.
— Скорее узкая специализация между столяром, плотником и реставратором.
— И много работы?
—- С того момента, как стали покупать мебель с аукциона не для мебели, а для использования в быту, работы прибавилось.

— Это что? Использование мебели не по назначению? Как это?

Она улыбнулась и стала внимательно его разгадывать, почти как он ее минутой раньше.

— Нет, просто старые поверхности не приучены к современным условиям жизни. Чаще всего это борьба с царапинами и пятнами.
— Не поэтично.
— Еще как поэтично! Кроме мебели есть еще и клиенты! Вот где ходячий антиквариат!

Он заулыбался, продемонстрировав великолепные зубы.

— С вашей улыбкой вы могли сделать карьеру фотомодели для зубной пасты! — она опять была предельно искренней.
— Это результат здорового образа жизни. Еще в школе меня напугал стоматолог, сказав, что от курения выпадают зубы, и курильщик умирает не о рака легких, а от элементарного голода. А у курящей будущей мамы кариес ребенка закладывается по умолчанию.
— Боже мой, страсти-то какие. И куда сейчас направляется ваша скорая помощь?
— Один юный лоботряс использовал журнальный столик страшно выговорить какого века, как подставку для праздничного салюта. Догадался вытащить в сад и потом оставить там на ночь на морозе. Благо, хоть снегопада не было.

— Весело.
— Обхохочешься. Есть и другие отклонения, когда с мебелью связывают приметы и в прямом смысле этого слова на нее начинают молиться. Одна бабуля умоляла починить ее кресло. На нем умер ее муж и потом приходил в него, чтобы с ней общаться.
— Забавно. И?
— И когда ее подруга вдруг туда села, у нее случился припадок!
— У подруги?
— У бабули! Она решила, что подруга испортила ауру этого кресла, и муж к ней больше не придет.

— А вы-то здесь каким боком?
— Если честно, представления не имею.
— Ну и починили?
— Окропил маслами для дерева и спреями для обивки.
— И как бабка?
— Померла.
— Ну вот. Отравилась, что ли?
— Да нет, преставилась в день рождения своего мужа.
— Позвал-таки к себе?
— Получается так.

Они расплатились и сели в машину. Дорога до мотеля пробежала незаметно, но ему совсем не хотелось с ней расставаться.

— Я могу угостить вас кофе в знак благодарности?
— Не откажусь. Здесь автоматы заправляют отменными зернами. Уверена, что и вам понравится.

Они уселись на маленькой веранде, заплетенной какими-то пряно пахнущими цветами.

— Чудесный вечер.

Парень был в восторге и от кофе, и от ароматов ночи, и от своей милой собеседницы.

— А было что-то невероятное в вашей работе? — девушка не хотела, чтобы вечер закончился молчанием.
— Скорее авантюристические моменты!
— О! Я вся во внимании!
— Как-то меня пригласили исправить старинный сервант. У него внезапно испортился характер. И он стал падать на хозяев.
— Это как это?

Девушка напрягла всю свою фантазию, но ее ей не хватило.

— Дело в том, что раньше в серванте хранились тяжелые хрустальные вазы и салатницы. С уходом прежних владельцев в мир иной, молодёжь избавилась от хрустальных пережитков прошлого, оставив сервант, как красивый раритет. И этот реликтовый товарищ взбунтовался. Если открытие одной дверцы он, скрепя сердце и скрипя вслух, переживал, то при открытии одновременно двух начинал наклоняться вперед, угрожая накрыть собой смельчака.

— Ничего себе! И что же вы предприняли? Прикрутили его к стенке?
— Нет. Это не входило в поставленную предо мною задачу. Тем более, что перестановку мебели в той семье никто не отменял.
— Сделали так, чтобы можно было открывать лишь одну дверцу?
— Такая мысль была, но я решил изучить проблему глубже. Ведь не мог сервант продаваться с таким дефектом. Тем более и хрусталь воше в моду гораздо позднее. Ранее там стояли лишь столовые сервизы да приборы.

— Умеете вы держать паузу! — засмеялась заинтригованная девушка, — одним кофе тут не обойдешься.
— У нас в распоряжении целый кофейный автомат!

Они обновили кофе, взяли пледы и еще уютнее устроились в креслах, настроившись на долгие разговоры.

— Дело в том, что подобные серванты я уже встречал. Но никогда они не угрожали падением. Я стал изучать стекла. Но и они были оригинальные, как и вся фурнитура. Зато дверцы. Они были слишком тяжелые. Я аккуратно снял одну. И…

— Нашел там клад!

Девушка захлопала в ладоши, довольная своей догадкой.

— Именно так! В дверцах, точнее в их вертикальных деревянных стойках, были спрятаны золотые монеты! Кто-то догадался опустить их сверху.
— Круто! Представляю, как вы обрадовали заказчиков!
— Хозяева были вдвойне счастливы! Во-первых, они получили семейный клад, который считали сказкой. И скверный характер серванта изменился. Дверцы перестали перевешивать и стали открываться, как и прежде, без скрипа. Надо сказать, что старинная мебель хранит много секретов!

— У нас тоже есть одна антикварная вещица! Старое бюро. Еще от пра-пра… уже и не помню, сколько пра надо говорить. Оно маленькое, легкое, милое. Явно без золотой начинки. Зато с пятью ключами.
— Интересно было бы на него взглянуть.
— Это можно будет сделать завтра утром, если вы не спешите. Тем более, что завтра у меня выходной.
— Договорились. В девять утра будет не слишком рано для моего визита?
— Вполне!

Он проводил ее до квартиры, и они простились до утра. Вернувшись домой, она быстро убрала все лишнее, протерла от пыли все гладкие поверхности и даже провела тряпочкой по бюро:
— Завтра тебя навестит мастер. Возможно, ты нам что-то и расскажешь.