Он преследовал её уже вторую неделю. И если вначале это льстило ей и даже доставляло удовольствие, то постепенно начало раздражать.

Она то и дело заставала его то с головой погружённого в чтение газеты на лавочке перед её домом, то увлечённо перебиравшим капусту на овощном лотке у метро.

Этот неумелый шпионаж делал её жизнь похожей на театр одного актера, и, пожалуй, одного зрителя. Но, едва она решила, что обречена на пожизненное преследование, как он внезапно обернулся к ней от газетного киоска.

— Вы не скажете, который час?

Неожиданно приятный баритон настолько её озадачил, что она не сразу ответила:
— Так вот что вы хотели у меня спросить?

Он засмеялся.

— Да нет! Конечно же, нет! Скажите, как вас зовут?
— Анна…
— Я так и знал!!! Я так и знал!!!

Сочный баритон перешёл в фальцет, он подпрыгнул, хлопнул в ладоши, присел, и прежде, чем она смогла понять, в чём кроется причина этой необузданной радости, исчез за углом.

«Ненормальный, — диагноз был поставлен быстро и точно, — надеюсь, что он теперь от меня отстанет».

Но утро приготовило для неё очередной сюрприз. Странный товарищ ждал её около дома с букетом цветов.

«Этого мне ещё не хватало», — подумала она, а он уже спешил к ней навстречу, радостно улыбаясь.

— Вы простите меня за вчерашнее. Представляю, что вы обо мне могли подумать!
— Да нет, что вы. Бывает…
— Как раз наоборот! Не бывает! Я никак этого не ожидал… А как вас по отчеству?

Анна, прикидывая, какое воздействие может оказать на него её отчество, прикусила губку.

— А вообще-то, какая разница! Главное что вы — Анна! Аннушка! Анечка!.. Позвольте проводить вас до работы?
— Но, это же чёрт знает где находится…
— Ну не только чёрт, я тоже знаю.

Анна вдохнула свежий аромат нарциссов, представив, каким жалким зрелищем они станут к окончанию поездки, и, тем не менее, направилась к метро.

— Хорошо, поехали!
— Вы так великолепно сегодня выглядите, боюсь, в метро вас раздавят.
— И что же вы предлагаете?
— Давайте я вас подвезу?
— Рояль в кустах?
— Отчего же? Обычный четырёхколесный механизм. «Жигули» называется.

«Так, ну ненормальный права бы не получил. И чем может обернуться для меня эта поездка?» — её рассуждения оборвал знакомый голос:
— Аннушка! Сколько лет, сколько зим? — обычное приветствие её соседа по этажу показалось ей спасательным кругом. — Познакомь!
— Анатолий Семёнович, — её новый приятель первым протянул руку.
— Саша. Александр Васильевич, очень приятно…
— Мы спешим.

Анна взяла под руку Анатолия, зная, что теперь может спокойно ехать с ним хоть на край света. Её бдительный сосед обязательно запомнит и номер машины, и время, и направление.

Жигулёнок весёленького жёлтого цвета спокойно дожидался своего хозяина у метро. Анатолий оказался коренным москвичом, и до работы доехали так быстро, что нарциссы не успели завянуть, прическа — растрепаться, а новые туфли — оставить следы на нежных пальчиках Анны.

— После работы я за вами заеду, Анна Сергеевна, хорошо?
— Так моё отчество вы всё-таки знаете?
— Да. Знаю.
— Ладно. Я заканчиваю в пять часов.
— Это я тоже знаю.

«Боже, интересно, он уже всё обо мне знает, или ещё нет?»

День за компьютером, как всегда, пролетел незаметно. Анатолий терпеливо ждал в машине. И Анна, оторвавшись от сослуживцев, махнула им рукой на прощание.

— Анна, я должен познакомить вас со своей мамой, —- без вступления начал он.
— О! Это что — предложение руки и сердца?

Анатолий рассмеялся:
— Какая вы быстрая!

Анна чуть не покраснела, но, прекрасно зная, что красивой женщине прощается всё, хитро улыбнулась. «Раз дома мама, то опасаться нечего. Не думаю, что они захотят мною поужинать».

Дверь открыла маленькая седая старушка.

— Анни́, это вы? — с густым французским прононсом произнесла она, всплеснув руками.

Анна, слегка опешив от такой встречи, проследовала за хозяйкой, которая, шаркая ногами, постоянно причитала:
— Голубушка, я так рада. Знаете? А я была уверена, что вы к нам непременно зайдёте.

Бесконечно длинный коридор московской коммуналки был измучен бесчисленными перестройками и ремонтами, в результате которых квартира, похоже, приобрела статус отдельной.

Непонятный шум перешёл в лёгкую французскую музыку, и они оказались в залитом светом помещении. Первое, что бросилось в глаза, это огромная люстра с десятками стилизованных электрических свечей. Все они горели, делая комнату неестественно яркой.

Наконец, глаза Анны привыкли к немыслимому свету, и она заметила, что стены комнаты украшают картины и фотографии.

И какие!

В основном это были виды Парижа или этюды из французских кинофильмов. На всех была изображена только одна актриса — Анни Жирардо. Анне стало не по себе.

Еще молоденькой девушкой она имела сильное сходство со знаменитостью. Даже её первый муж любил поговаривать, что ему чертовски нравится спать с французской кинозвездой.

— Когда Толечка сказал, что вы в Москве, я не сразу поверила. Но когда он принёс ваши фотографии…

Тут Аня заметила, что масляные картинки разбавляют и её фото, вставленные в аккуратненькие рамки. Старушка продолжала быстро говорить что-то насчёт её последних ролей и зарубежных гастролей. Внезапно Анатолий посмотрел на часы и встал.

— Мама, у Анни съемки через час, она ещё должна успеть привести себя в порядок.
— Как жаль, я только что заварила свой фирменный чай… Но, я надеюсь, что мы ещё встретимся?
— Мам, Анни завтра уезжает. Никак не получится.
— Как жаль, как жаль, — запричитала старушка, качая головой.

Она перевернула пластинку на другую сторону и глубокий голос Эдит Пиаф снова начал наполнять комнату неземным очарованием.

Анне стало искренне жаль эту хрупкую пожилую женщину.

— Не переживайте, в свой следующий приезд я обязательно к вам зайду.

Старушка оторвалась от проигрывателя:

— Ну, конечно же! Я догадывалась, что вы не только понимаете русский язык, но и прекрасно на нём разговариваете. Заходите! Мы вам будем очень рады…

Анатолий галантно открыл дверцу машины.

— Анечка, простите Бога ради. Я даже не знаю…
— Ах, бросьте, Толик. У стариков свои причуды. Я не думаю, что смогла бы правильно вас понять, объясни вы мне всю эту картину заранее.
— Я так благодарен вам. Так благодарен.

Машина плавно остановилась возле её подъезда, и ей было трудно разобраться: конец это, или только начало их забавной истории.

Марина Денисенко
15.03.1996