Глава 1

Не каждый день исполняется восемнадцать, и не часто доверяет папа ключи от машины. Стечение этих обстоятельств подарило Луизе день, свободный от проблем.

Редкое звучное имя выбрала бабушка, но малышка упрямо представлялась Лялей, пока это имя прочно к ней не прилипло.

Для своих восемнадцати она выглядела слишком воздушной и несерьезной, и если бы не длинная русая коса, ее с легкостью можно было бы принять за мальчишку.

Не признавая никакой косметики, какая радость, если накрашенные ресницы, растущие строго вниз, заслоняли ей полсвета, она «наводила красоту» лишь по редким случаям, да и то скорее, чтобы угодить подругам, чем для себя.

Ее внешность вполне можно было бы назвать заурядной, если бы не выразительные серые глаза, которые меняли свой цвет в зависимости от Лялькиного настроения и отражали все оттенки волн Балтийского моря.

Из-за внезапной папиной командировки празднование дня рождения перенесли на выходные, и целый вечер пришлось выбросить, названивая своим близким и друзьям. Единственная, до кого не смогла дозвониться именинница, была ее родная тетка.

Чтобы не повторить трагедию Спящей Красавицы, Лялька решила пригласить ее лично и заодно провести денек на взморье.

— Малыш, какой ты стал большой?! — то ли спрашивал, то ли утверждал папа, откровенно любуясь своим произведением. — Ради Бога, не гони машину! Пять минут все равно ничего не решат.
— Я возьму с собой Володю и Наташку! — донеслось одновременно с шорохом гравия отъезжающего автомобиля.

С Володей разминулись на пару минут, а ехать без него на другой конец города за Наташкой уже не имело никакого смысла. Думать о возможной замене было некогда, и Лялька уверенно повернула к шоссе.

Ее сердце оставалось свободным уже вторую неделю. Затянувшаяся пустота обрушилась на нее столь резко и болезненно, что девушка до сих пор не могла прийти в себя.

Она вдруг четко осознала, что не может разобраться в своих чувствах, и никто из бесчисленных ухажеров не интересует ее по-настоящему. Вот тебе и мамина теория: чем больше кавалеров, тем лучше.

Привыкшая постоянно находиться в центре внимания Лялька впервые осталась одна и решила серьезно обдумать сложившуюся ситуацию.

Тётка, живущая на взморье, была прекрасным собеседником и всегда быстро, с точностью хирурга, удаляла наболевшее из сердца «бестолковой племяшки».

Свою личную жизнь она устроить не смогла, но что касается советов, то вполне могла бы выпускать учебные пособия на тему «Как стать счастливой».

Лялька уже смаковала, как преподнесет очередную драму доверчивой тетке. Делиться своими бедами с вечно занятой мамой она не привыкла, а подруги… А подруги в высоких чувствах все равно ничего не понимали.

С приятным ощущением легкого вакуума в голове Лялька выезжала из города. Оставался последний нудный кусочек, когда машины по одной проскальзывали по тесной рижской улочке.

Лялька была с детства влюблена в свой город и считала его самым прекрасным в мире. Она могла часами бродить по Старой Риге, задрав голову и разглядывая ангелочков и монстров, украшающих карнизы старинных зданий.

Но когда предстояло проезжать эти же улицы на машине, Лялька выходила из себя от постоянных остановок.

Машину опять блокировали, и она заметила симпатичного молодого человека, безнадежно зависшего над дорогой с протянутой рукой. Золотое папино правило «никогда не разговаривать из машины» мигом улетучилось, едва машина с ним поравнялась.

— На взморье? — парень не верил, что его наконец-то заметили. — Отважная девушка! Не боитесь? — произнес он с сильным южным акцентом, усаживаясь рядом.

Лялька рассмеялась.

— Да брось ты. Ни капельки на южанина не похож!

Она внимательно на него посмотрела. Шапка белокурых волос, открытый синий взгляд с хитринкой. Playboy, да и только.

— Петр, — представился он.
— Луиза, — светским тоном выдохнула Лялька.
— Какое романтическое имя!
— И главное редкое! — в унисон с сильным акцентом ответила она.
— Вы зря смеетесь, я из Баку. А в Риге случайно. Брат женится.
— На латышке?
— Отчего же, на русской.
— Бывает.

Разговор явно не клеился.

— И что? Они на море живут?
— Нет, просто свадьба в «Юрас Перле». Я порядком опоздал.

Это было похоже на правду, но в душе Ляльки что-то противилось этому акценту, абсолютно не вязавшемуся с внешним обликом попутчика. Тем временем парень начал рассказывать о себе и своих родственниках. Это Ляльку не интересовало, и, кивая головой, она пожалела, что, поддавшись минутной слабости, обрекла себя на поездку в обществе такого зануды.

Великолепное шоссе «Пять минут по Америке» монотонно убаюкивало однообразным пейзажем, а постоянное жужжание пассажира усугубляло бесконечность автотрассы.

Но самое худшее ожидало Ляльку впереди. Похоже, парень решил полностью испытать терпение девушки и забросал ее вопросами. Поездка стала напоминать допрос.

Та наивная дотошность, с которой Петр донимал ее, совсем выбила Ляльку из колеи и в переносном, и в прямом смысле: при съезде с эстакады машину выбросило на встречную полосу, и девушка чудом вернула ее в нужный ряд.

— Слава Богу, пронесло! — выдохнула Лялька и тут же нарвалась на вопрос.
— А вы в Бога верите?

Это доконало ее окончательно.

— Не ваше дело, — отпарировала она.
— Напрасно вы так. Я не хотел вас обидеть.

До ресторана оставались считанные километры, и Лялька сменила свой гнев на милость:

— Я не люблю говорить на эту тему.

Но попутчик не умолкал. Какую религию он проповедовал, девушка понять не могла.

В семье редко затрагивали церковные вопросы, и ко всем популярным течениям относились довольно-таки консервативно. Не прижились в семье и модные в последнее время посещения храмов.

«Бог должен быть в голове и сердце каждого», — любила говорить бабушка, и на этом тема религии обычно исчерпывалась…

Но в рассказе Петра было что-то мистическое и притягательное. Да. Про женский монастырь она слышала, но это были в основном пошленькие истории из желтой прессы.

Те же самые случаи в интерпретации Петра воспринимались совершенно по-иному. Одолевшая в начале пути скука постепенно сменилась любопытством, и Лялька уже слушала собеседника с открытым ртом, изредка поглядывая на дорогу.

Он элегантно встряхивал кудрями и приводил нескончаемые примеры из жизни своих знакомых, обративших свои взоры к небесам. Машина, словно повинуясь его проповеди, неслась легко, и даже иногда девушке казалось, что руль сам поворачивает ее руки, а она только подчиняется энергии автомобиля.

— Свежо предание…
— Если вы не верите, — горячо перебил ее Петр, — можете сами об этом спросить! Наши друзья будут на свадьбе…

Нет. Это Ляльку не устраивало и, притормозив у ресторана «Юрас Перле», она сухо попрощалась с Петром.

Тетка жила в Майори, практически рядом.

«Скоро буду. Пошла к соседке на пять минут». Записка у зеркала на веранде красноречиво указывала, что до обеда ее можно не ждать.

Порывы ветра с тонким песком не располагали к прогулке по пляжу, а сидеть просто и ждать Лялька не могла. «Что ни делается, всё к лучшему», — возникла у нее в голове новая идея, и девушка уверенно села за руль, черкнув на листочке, чтобы тетя ждала ее к трем часам.

Она не хотела, да и не могла противиться желанию увидеть Петра еще раз. Этот блондин неожиданно занял все ее мысли. «Всего на пару часов», —уговорила она сама себя, и машина, как заговоренная, привела ее к берегу моря, где, подобно кораблю, устремился в морской простор ресторан.

«Юрас Перле», что в переводе с латышского означает «морская жемчужина» был, пожалуй, самый известный и старый ресторан в Юрмале, но Лялька еще ни разу в нем не была.

Натянув на носик гримасу полного безразличия, она смело шагнула в двери, ожидая увидеть свадебные столы и подобную этому случаю публику. Подслеповатые после белого песка глаза медленно адаптировались в уютном полумраке, и Лялька с удивлением заметила, что ресторан был строг и спокоен.

— Луиза! — белокурая тень метнулась к ней так внезапно, что девушка поперхнулась вместо ответа. — Я не сомневался, что ты воспользуешься моим предложением.

Петр подвел ее к столику, где уже сидели его друзья.

— Познакомьтесь. Луиза.

Он вкратце представил девушку. Южный акцент неожиданно уступил место прекрасной русской речи, и Луиза онемела от лаконичной и точной своей характеристики. Ребята дружно кивнули и по очереди назвали свои имена.

От предложенного бокала вина Лялька сразу же отказалась:
— За рулем!
— Сок манго?
— С удовольствием.

Девушке передали бокал… и, похоже, о ней забыли. Ребята увлеченно говорили о высоких материях, перебивая друг друга стихами.

Курили мало и почти не пили. Для ресторана это было более, чем странно, но импонировало Ляльке. Однако ее мучил вопрос: «Зачем Петру понадобилось вешать мне лапшу со своим акцентом и свадьбой брата?»

А Петр… Петр был в центре внимания, словно у него, а не у Ляльки, был сегодня день рождения. Непривыкшая долго мучиться по пустякам девушка в минуту затишья все же спросила:

— А как же свадьба?

За столом на мгновение все смолкли, а потом тишина взорвалась хохотом. И каким? До слез.

— Я из Баку!.. У меня сегодня брат женится…

Лялька хотела встать и немедленно уйти, но Петр удержал ее за плечи.

— Извини. Это любимый анекдот. Ты же знаешь, что южане знакомятся быстро и легко. А я действительно родился и вырос в Баку. Внешность от мамы, остальное — папино.

Пока Петр рассказывал свою биографию, Лялька решала, как ей выпутаться из этой дурацкой ситуации.

Лишенная комплексов и предрассудков, она почувствовала себя полной идиоткой. И когда? В восемнадцать лет?

«Встать и уйти? Но внезапный уход не менее глуп, чем моё появление в этом кругу…» Проглотив обиду, Лялька вгрызлась в соломинку: «Подумаешь посмеялись… А кто они такие?»

Этот вопрос так озадачил Ляльку, что она на время забыла о своей душевной травме: «И действительно, кто они такие? Ухоженные руки, как у музыкантов. Манеры раскованы, но не вульгарны. А речь — только на трибуне выступать».