Едва мы вернулись в отель, муж отправил меня в ванную: смыть слёзы и прийти в себя. Когда мой облик уже напоминал ему меня прежнюю, он, несмотря на мои продолжающиеся всхлипывания, сказал:

– Кончай реветь! Собирайся! Пойдем искать твоих змей!

Дело в том, что в первый день съемок нам удалось встретить факиров со змеями около храма Лакшми. И один из кадров, когда гады переползали друг через друга, превращаясь в завораживающий живой узел, мне понравился больше всех. И вот теперь этот кадр, да и почти весь первый день съемок, были навсегда утеряны.

Солнце стояло еще высоко, и мы, выскочив из отеля, двинулись в направлении лавок, лавочек и толп туристов, которые все вместе создавали вид туристического центра.

Признаком того, что движемся мы в правильном направлении, стали доносящиеся заунывные звуки дудки или пунги, голос которой напоминал звучание волынки. Там же, перед круглыми плетеными корзинками и мешочками, оказалась и парочка сидящих на корточках индусов.

Надо сказать, что местные жители удивительным образом обходятся безо всякого рода скамеек. Они сидят на корточках, на траве или просто на земле. Играя на своей дудке, укротитель змей начинает быстренько приподнимать по очереди плетеные крышки, демонстрируя свои извивающиеся сокровища.

Любое фотографирование или съемка этих гадов стоит денег, но бесполезно спрашивать «сколько?» и договариваться на определенный гонорар: в Индии нет ничего более переменчивого, чем цена.

Такого ассортимента змей мы не видели давно.

Я уже говорила, что в Национальном зоологическом парке Дели, откуда мы только что приехали, серпентарий был абсолютно пуст. И уже на улицах Дели создалось впечатление, что все змеи разобраны такими вот дрессировщиками. А в самом городе животных обитало куда больше, чем в зоопарке.

На этот раз удовольствия было запланировано в два раза больше, чем в первый раз, так как было два укротителя змей, и гадов, соответственно, тоже было в два раза больше.

– Мадам пройдет сюда?

Когда «уважаемую леди» переименовали в «мадам», я сразу поняла, что теперь меня будут дурить нещадно.

Для полноты радости общения с этими экзотическими тварями меня усадили на малюсенькую низенькую скамеечку, расположенную среди всех этих плетеных корзинок. И зритель оказался практически в одной клетке с хищниками.

Раздувая щёки и издавая при этом не сильно приятные для ушей звуки, индусы начали снимать крышки с плетеных корзинок, из которых появлялись удивленные морды кобр. Они зависали, как на ниточках, недовольные, что их опять потревожили.

Некоторые из змей молниеносно бросались на дрессировщика, за что он их, неожиданно для всех, и для змей и для уличных зевак, нежно гладил по туловищу. Ошарашенные таким недопустимым, скорее фамильярным поведением хозяина, кобры висели, зловеще раздувая капюшоны.

И таких вот красоток вокруг меня собралось немало.

Есть интересная легенда о том, как в древности именно этим капюшоном кобра закрыла лицо Будды, заснувшего под палящими лучами солнца. За это мудрая змея была пожалована очками, которые спасают ее от главного врага – грифа. А кобра с тех самых пор занесена в ряд священных животных, ей поклоняются, и убить эту змею считается страшным грехом.

«Танец кобры» это весьма популярный в Индии элемент всех уличных представлений.

Кобра раскачивается в такт мелодии, неотрывно следя за движением дудочки факира. Он же в это время не сводит взгляд со своей жертвы, в данном случае с меня. После «танца кобры» идет демонстрация всего зверинца. Оставленные без внимания кобры бросаются в рассыпную, пытаясь улизнуть под тряпки. Но владельцы быстренько возвращают беглянок по коробкам.

Я спросила укротителя, не боится ли он змей?

На что был дан интересный ответ: «Со змеями надо дружить, и они не тронут!» Не знаю, насколько искренним был ответ, но у меня желания вот просто так взять и начать дружить с коброй так и не возникло.

А о том, что на улицах индийской столицы от укусов змей постоянно гибнут укротители, я узнала лишь по возвращении домой. И то, что с 1991 года в Индии запрещены выступления с ядовитыми животными, мне тоже стало известно позже.

Тем временем на свет божий был извлечен огромный тигровый питон. На жест индуса «надеть, как шарфик, изволите?» я спокойно кивнула. Без особых церемоний огромная туша питона уютно расположилась на моей шее.

Теплый и красивый, в два раза длиннее меня, он с интересом изучал русскую женщину с головы до пяточек, совершенно не проявляя агрессии.

Как ни странно, но змея внушает больше опасения за толстым стеклом террариума, чем в непосредственной близости. А в руках она похожа на некое домашнее животное, кожаное и теплое, абсолютно не вызывающее чувство брезгливости, скорее наоборот.

Её змеиная кожа так же приятна на ощупь, как новая кожаная сумочка в дорогом бутике. Ее хочется гладить и тискать, совершенно не опасаясь за свою жизнь. Кожа змеи имеет такую же температуру, как и весь окружающий мир, который боится ее до чертиков. Она ничуть не «хладнокровнее» его, и ни разу не мокрая и не склизкая, как всегда рисует воображение змею, выползающую в джунглях из-под покрытой мхом коряги.

Об этом я тоже как-нибудь обязательно расскажу! А пока змея ластилась ко мне, как кошка, и мои прикосновения принимала с удовольствием. Правда-правда, я с упоением гладила это огромное тело! А вот ее раздвоенный язык, которым она с интересом меня «обнюхивала», особого восторга у меня не вызвал.

Муж же наслаждался съемками этого зверинца, где в центре арены в объятиях огромного питона улыбалась его жена. Он даже не приревновал меня к нему!

Пока… Пока я не почувствовала, что объятия питона становятся всё крепче, и «шарфик» становится для моей шеи слишком уж объемным и тесным.

И если раньше я думала, что удав, обвивая свою жертву, завязывается на ней узлом и таким вот образом душит ее, то на деле всё оказалось проще, но коварнее.

В какой-то момент моя наивная голова начала постепенно отдаляться от моего изящного в те годы туловища. А змей стал играть роль манжетки для измерения артериального давления. То есть питон просто стал раздуваться на моей шее и душить меня в своих объятиях не фигурально, а вполне реально.

Факир тут же превратился в банкира и начал мне популярно объяснять, какова стоимость моего освобождения.

Всё это время муж спокойно, со штатива, снимал, как его любимую женщину душит многометровый пятнистый монстр. И хотя до съемок мы обговорили всё и договорились о гонораре в сорок рупий, теперь цена резко подскочила до ста.

Мое слабое сопротивление типа «уговор дороже денег» на индуса не произвел никакого впечатления.

«Надеть змею — бесплатно! Снять змею — плата экстра!» Ну, это как в Египте: покататься на верблюде – одна цена, а вот слезть с него – уже «экстра»!

А питон тем временем занялся рэкетом, демонстрируя на моей шее силу и великолепие своих мышц.

Но, дабы не оставлять детей сиротами, а зрителей без очередных выпусков тележурнала путешествий, мне пришлось согласиться с хитрым вымогателем на его условия. Факир тут же что-то нажал у змея на голове, и питон сдулся. Мигом сдулся, моментально. Так выдергивают трубочку из манжеты для измерения давления.

Громадную змеюку весом уже в центнер с меня сняли.

Но встать самостоятельно с низенькой скамеечки я не могла. Для этого мне нужно было хоть на что-то опереться. Но на что? Вокруг меня торчали только удивленные головы кобр, да лежала куча коробок с другими гадами. И тут я завопила:
– Горохов! Забери меня отсюда!!!

Кто помнит шикарный фильм «Окно в Париж», поймет о чем это я.

Но «мой Горохов» был так увлечен съемками, что лишь с трудом оторвался от этого увлекательного процесса. Легким движением руки он выдернул меня из «пленительного мира животных». В тот же миг наглый укротитель змей начал требовать у него деньги за питона. Муж его осадил:
– Я расплатился до съемок!
– Но мадам мне обещала! Платите еще!
– Мадам обещала? Вот пусть мадам сама и платит! – ответил мой мудрый муж, сложил штатив и быстро удалился прочь.

Индус попытался меня задержать. Но я честно вывернула карманы своих брюк. Пусто!

У меня и правда не было ни рупии. Все деньги всегда хранились у мужа. Укротители быстро запихнули своих змей по коробкам и, обвешанные торбами, бросились нас догонять. Но мы-то с мужем ходим очень быстро, к тому же и высокие по здешним индийским меркам.

Александр над местным населением возвышался в полтуловища, как Кинг Конг. А у меня длинные ноги. Так что через квартал-другой мы оторвались от этих вопящих артистов.

Воспоминания о том красивейшем тигровом питоне остались со мной на всю жизнь. Он все-таки ухитрился повредить мне пару шейных позвонков. Об этом я узнала гораздо позже, когда хирург, держа в руках мой рентгеновский снимок, просил меня объяснить травму шеи.

Надо сказать, что преследования с криками потом еще не раз сопровождали нас на улицах Дели. Но это уже совершенно другая история.

Марина Денисенко
21.02.2024

Первая история: Моя Индия. Прекрасная и ужасная. Первый шок

Вторая история: Моя Индия. Прекрасная и ужасная. Утренние страсти

Третья история: Моя Индия. Прекрасная и ужасная. В двух словах о зоопарке